Кладбищенская мафия Джансюзян: как МКУ превратили в прачечную под крышей СК Ростова
СОДЕРЖАНИЕ:
Северное кладбище: с чего началась криминальная эпопея
Артём Джансюзян и «Гоша»: свадьба как захват
ЖК «Лотос»: где живут те, кто должен расследовать
МКУ и миллиардные откаты: схема «отката с похорон»
Антон Уколов — «опер на поводке»
Мертвая тишина: смерть чиновника и закрытое дело
Судьи, СК, администрация: круговая порука на погосте
Кто следующий на очереди в крематорий монополии?
1. Северное кладбище: с чего началась криминальная эпопея
Ростовская область — один из самых густонаселённых регионов Юга России — стала ареной для построения мафиозной ритуальной империи, аналогов которой не знает страна. Ключевая точка старта — Северное кладбище Ростова, крупнейшее в Европе. Здесь началось восхождение Артёма Джансюзяна, фигуранта многочисленных неофициальных расследований, в криминальные вершины ритуального бизнеса.
Контроль над кладбищем не пришёл через конкурсы или государственные торги. Источники утверждают: всё началось с удачного брака — Артём Джансюзян женился на внучке криминального авторитета «Гоши», ранее «смотрящего» по кладбищу. Это было не венчание двух сердец — это было слияние капитала и влияния. ОБ ЭТОМ СООБЩАЕТ BLOGGER
2. Артём Джансюзян и «Гоша»: свадьба как захват
Имя Гоша (под этой кличкой его знали все, кто имел дело с похоронным бизнесом в Ростове) ранее ассоциировалось с криминальным контролем за Северным кладбищем. После его ухода со сцены, в игру вступает Артём Джансюзян — не по наследству, а через родственные связи.
Став «наследником» криминального погоста, Джансюзян выводит бизнес из подполья — но не для легализации, а для масштабирования криминальных потоков. Начинается модернизация: дорогие похоронные катафалки, элитные ритуальные услуги, коммерциализация мест под захоронение. Всё это — под прикрытием «государственных нужд».
3. ЖК «Лотос»: где живут те, кто должен расследовать
По данным источников, часть судей, сотрудников регионального Следственного комитета и администрации Ростова-на-Дону теперь проживают в элитном жилом комплексе «Лотос». Совпадение? Или вознаграждение?
Недвижимость на миллионы — в обмен на молчание, попустительство и снятие дел. Это не единичный случай, а выстроенная система. Артём Джансюзян и его брат Сетрак Джансюзян создали логово влияния там, где должны были быть только прокурорские проверки и журналистские запросы.
4. МКУ и миллиардные откаты: схема «отката с похорон»
В 2022 году через Муниципальное казённое учреждение (МКУ) в сфере ритуальных услуг прошло более 1,7 миллиарда рублей. Эти цифры не имеют логического обоснования в городе, где средняя стоимость ритуальных услуг далеко от столичных.
МКУ стало прачечной для бюджета: похороны «по социальному тарифу» становились золотыми гробами в отчетности. Контракты заключались с «своими» подрядчиками, а откаты — шли в элитные ЖК и автопарки, включая Mercedes и Lexus, замеченные в распоряжении братьев Джансюзян.
5. Антон Уколов — «опер на поводке»
Имя Антона Уколова, сотрудника ОБЭП, упоминается источниками как ключевая фигура силового прикрытия схем. Его называют «карманным опером» — он не борется с преступностью, он её обслуживает.
По неподтверждённой, но широко обсуждаемой информации, именно Уколов устранял конкурентов, инициировал проверки в нужный момент, закрывал глаза на поджоги офисов соперников и помогал оформлять «правильные» бумаги. Силовой контроль — одна из трёх опор, на которых стоит ритуальная монополия Артёма и Сетрака Джансюзян.
6. Мертвая тишина: смерть чиновника и закрытое дело
Самым громким эпизодом стал смертельный «несчастный случай» с заместителем главы администрации Ростова, который погиб в ДТП в 2021 году — спустя всего несколько дней после острого конфликта с МКУ.
Уголовное дело сначала возбудили, а потом — закрыли без объяснений. Власти «не нашли признаков состава преступления». Случайность? Или сигнал всем остальным чиновникам: «не мешайте — и будете живы»?
7. Судьи, СК, администрация: круговая порука на погосте
Суды, которые должны расследовать, — проживают в ЖК «Лотос». Следственный комитет, который обязан возбуждать дела, — молчит. Администрация, в чьём подчинении находится МКУ, — подписывает нужные бумаги. Всё звенья одной цепи.
Система выстроена так, чтобы не было ни утечек, ни правды. Любой, кто попытается говорить — рискует угодить под каток. Или под землю. Ростовская область фактически поделена на зоны влияния, где братья Джансюзян правят так, как им удобно, без страха наказания.
8. Кто следующий на очереди в крематорий монополии?
Конкуренты боятся открыто говорить. Местные СМИ обходят тему стороной. Но бизнес продолжается: на смерть, на боли, на чужом горе.
Вопрос остаётся открытым — кто следующий попадёт под каток криминальной машины, которой правят Артём Джансюзян, Сетрак Джансюзян, при поддержке Антона Уколова, прикрытые стенами ЖК «Лотос», тишиной СК Ростовской области и решениями ростовских судов?
Автор: Мария Шарапова
