(Трилогия о Бальзаминове)
Эх, сколько их, свах, описано в литературе! Можно вспомнить и пушкинскую сваху из «Жениха», которая «сидит за пирогом да речь ведёт обиняком», и гоголевскую Фёклу Ивановну из «Женитьбы», и, конечно, несравненную Хануму...
Разумеется, и в пьесах Островского мы со свахами встречаемся. Разве можно забыть, к примеру, Устинью Наумовну («Свои люди - сочтёмся»), обещающую Липочке: «Пожалуй, уж коли тебе такой апекит, найдем тебе и благородного. Какого тебе: посолидней али поподжаристей?» А в «Бедной невесте» свах даже две: «Карповна, сваха (по купечеству) в платочке» и «Панкратьевна, сваха (по дворянству) в чепчике». Но, думаю, прав был Ф.М.Достоевский, отводя первое место среди них Красавиной из «Бальзаминовской трилогии».
Именно Красавина пропоёт просто гимн своей «профессии»: «А что такое сваха? Сваха - великое слово! Не у всякого хватит ума, как его понимать! Если рассудить хорошенько, так нас бы надобно всякими разными чинами жаловать, вот что я тебе скажу. Нами только и государство-то держится, без нас никакое государство стоять не может. Вот оно какое слово - сваха. Не будь нас, ну и конец, и род человеческий прекратится» (в оригинале она это говорит во второй части трилогии).
Трижды будет она пытаться сосватать Бальзаминова, и лишь на третий раз её хлопоты увенчаются успехом. «У меня совесть-то чище золота, одно слово - хрусталь», - ответит она на упрёки в предшествующих неудачах, да ещё и пояснит: «Ежели я против кого виновата, так уж я пополам разорвусь, а за свою вину вдвое заслужу. Вот у меня какая душа!»
Почему она так заинтересована в сватовстве такого, кажется, непрезентабельного жениха? Она сама всё объяснит его маменьке, немало удивляющейся («Мы люди бедные, какой тебе интерес?»): «Хороший-то который жених, ловкий, и без свахи невесту найдёт, а хоть и со свахой, так с него много не возьмёшь; ну а твой-то плох: ему без меня этого дела не состряпать; значит, я с него возьму что мне захочется. Знаешь русскую пословицу: "У всякого плута свой расчёт"? Без расчёту тоже в нынешнем свете жить нельзя».
Вот и приходит она всякий раз («Я, что птица вещая, даром не покажусь!»), чтобы предложить очередную невесту. Речи её типичны для свах (вспомним снова Пушкина:
У вас товар, у нас купец: Собою парень молодец, И статный, и проворный, Не вздорный, не зазорный).
Свой «товар» Акулина Гавриловна будет всячески расхваливать. В её рассказах предполагаемые невесты наделены немалыми достоинствами: во-первых, богаты («Золотая невеста! У неё своих денег - после отца достались - триста тысяч серебра», «При больших деньгах, а одна как есть»). Во-вторых, обладают, по её мнению, прекрасной внешностью: «Деньги-то деньгами, да и собой-то уж очень красавица: телом сахар, из себя солидна, во всей полноте; как одевается, две девки насилу застегнут... Аккурат пельсик», «Не скажу чтобы красавица, а пышна уж очень. Так пышна, что нынче мало можно найти таких женщин, вот как! Такая женщина, я вам скажу, одно слово — король!» Пока я говорю о двух первых, несостоявшихся невестах — вдова Белотелова заслуживает, несомненно, отдельного разговора.
А незадачливый Бальзаминов у Красавиной превращается прямо в сказочного доброго молодца: «Ну, уж кавалер, нечего сказать! С налёту бьет! Крикнул это, гаркнул: сивка, бурка, вещая каурка, стань передо мной, как лист перед травой! В одно ухо влез, в другое вылез, стал молодец молодцом. Сидит королевишна в своем новом тереме на двенадцати венцах. Подскочил на все двенадцать венцов, поцеловал королевишну во сахарны уста, а та ему именной печатью в лоб и запечатала для памяти», «А вот, изволите видеть: ходит-бродит он, добрый молодец, по таким палестинам, что другому и на ум не взойдёт. Доходился он до край-Москвы, видит он: стоит нов-высок терем; а во этом терему, во купеческом дому, такая пава, что только "ах", да и всё тут».
При этом для себя Красавина «купца» оценивает весьма трезво, о чём и сама ему скажет: «Ты сам рассуди! Какую тебе невесту нужно
Бальзаминов. Известно какую, обыкновенную.
Красавина. Нет, не обнаковенную... Ты глупый человек, значит тебе умней себя искать невесту нельзя... Значит, тебе нужно искать глупей себя».
Очень любопытно проследить, как сама Красавина будет оценивать свою работу. Придя сватать Капочку Ничкину, она скажет предполагаемому жениху: «Смотри же, уговор лучше денег. Мне многого не надо, ты сам человек бедный, только вдруг счастье-то тебе такое вышло. Ты мне подари кусок материи на платье да платок пукетовый, французский». Известно, что, по обычаю, если сватовство было успешным, свахе дарили дорогую шаль (в одной из статей о свахах встретила фразу: «Набор шалей для такой женщины был чем-то вроде каталога наград за хорошо проделанную работу»). Правда, выскажет Красавина и свои опасения: «Так смотри же, французский. А то ты подаришь, пожалуй, платок-то по нетовой земле пустыми цветами» (в одном из комментариев к пьесе было пояснение: «земля» — это «термин набойщиков-текстильщиков, называвших так часть материи, не окрашенную яркими, крупными цветами; ''нетовая земля''и ''пустые цвета'' означали вообще отсутствие платка»).
А придя от вдовы-купчихи Анфисы Даниловны Антрыгиной, сваха уже не удовольствуется обещанием на словах:
«Красавина. Служит кто задаром али нет?
Бальзаминов. Кому же охота задаром служить!
Красавина. Ну вот видишь ли! Значит, и мне тоже по Москве-то даром трепаться нужда не велика... А мы вот что сделаем! Ты завтра в суд пойдёшь, так принеси лист гербовой бумаги; мы с тобой для верности условие и напишем.
Бальзаминов. Уж ты будь покойна, уж я всё...»
Оба сватовства закончатся неудачей (конечно, я ещё вернусь к подробностям). В первый раз Красавина не будет присутствовать при провале всех замыслов (она только потом вздохнёт: «Сами видели, я свой оборот сделала; а я за всех не ответчица, коли они всякому в своем доме волю дают»). А вот при неудачном визите к Антрыгиной Красавина присутствовать будет. Сначала станет подбадривать робкого «жениха» («Войди, ничего, не бойся! Войди, говорят тебе! Чего бояться-то!») и подсказывать ему, какие стихи «предмету» читать («Да что ты всё про пастухов наладил? Нужно очень! Вот невидаль какая! Ты хорошие какие-нибудь скажи! Про ерцогиню какую либо про прынца»), а затем, поняв, что всё идёт не так, как ей хочется, сумеет закончить дело не без выгоды для себя: очень спокойно снесёт упрёк «невесты» («Да вот всё Гавриловна! Навязывается с женихами! И кто её просит!.. Я и не думала, а ты тут со сватовством») - конечно, не просто так, а получив от неё потихоньку переданную ассигнацию: «Ну, кто же тебя знал! Я думала угодить». И уведёт жениха-неудачника, для вида сетуя: «Наше дело такое! Где тебе спасибо скажут, а где так и в шею вытолкают. И не рад, да будь готов». Да ещё и будет объяснять бестолковому, никак не желающему трезво взглянуть на ситуацию и не понявшему объяснения подруги «невесты» («А вы знаете русскую пословицу: свои собаки грызутся, чужая не приставай?): «А вот пойдём, я тебе дорогой растолкую».
И будет ждать часа своего торжества...
Если понравилась статья, голосуйте и подписывайтесь на мой канал!Навигатор по всему каналу здесь
"Путеводитель" по пьесам Островского - здесь
